Жизнь королевских особ в период великих потрясений теряет свой лоск и величавость. Монарх, который еще вчера был всесильным владыкой, превращается в человека, находящегося в постоянной опасности. Покорность подданных сменяется яростью и готовностью поквитаться с помазанником Божьим за все обиды.

«Нет, Ваше Величество, это революция»

Король Франции Людовик XVI , занявший трон в 1774 году, не мог и подумать, что абсолютная монархия, которую он считал незыблемой, рухнет всего через несколько лет.

Когда в 1789 году восставшие парижане пошли на штурм Бастилии, король воскликнул: «Но это бунт!». «Нет, Ваше Величество, это революция», — поправил монарха один из приближённых.

Формально отстранения Людовика XVI от власти революционеры не добивались. Но с каждым днем король терял свои полномочия. Воли к активному сопротивлению король не проявлял, им овладела апатия. В тоже время приближенные полагали, что ему необходимо покинуть Париж, добраться до территории, где еще оставались сильные монархические настроения, и возглавить борьбу с революцией.

Сделать это, однако, было не просто. Монаршая семья находилась в парижском дворце Тюильри под охраной Национальной гвардии, возглавляемой Жильбером Лафайетом . С одной стороны, Лафайет выступал гарантом неприкосновенности Людовика XVI и его семьи, а с другой — контролировал все их передвижения. Таким образом, статус короля и его близких можно было определить как «плен с привилегиями».

Неудачный побег

В сентябре 1790 года окружению короля удается убедить его начать подготовку к побегу. Замысел заключался в том, чтобы добраться до крепости Монмеди, в которой находился маркиз де Буйе , командующий войсками Мёза, Саара и Мозеля, верный королевской фамилии.

В ночь на 21 июня 1791 года королевская семья тайно покинула дворец Тюильри в сопровождении трех телохранителей. Король был переодет пажом, однако внешность его была слишком узнаваемой для того, чтобы Людовик мог сохранить инкогнито.

В городе Сент-Мену короля заметил почтмейстер Жан-Батист Друэ . Стопроцентной уверенности у Друэ не было, и он последовал вслед за каретой, двинувшейся в город Варенн.

Согласно плану заговорщиков, в Варенне короля должен был ждать отряд гусар, на который был возложена миссия по сопровождению короля.

Варенн разделен рекой на две части, и гусары разместились в его восточной части, в то время как карета с беглецами прибыла вечером 21 июня в западную часть. Пока сопровождающие Людовика XVI пытались разобраться в ситуации, в город прибыл Друэ, который поднял тревогу. Местные части Национальной гвардии перекрыли мост, соединяющий две части города, не дав гусарам прийти на помощь королю. Беглецов задержали, отправив в Париж посыльного с сообщением. Гусары также отправили гонца, требуя помощи. За час до того, как силы, верные королю, подошли к Варенну, монарха с семьей уже увезли обратно в Париж.

Тайны железного шкафа

Бегство Людовика XVI значительно ухудшило его положение. Хотя он и не был низложен, обвинения в измене и требования отдать монарха под суд звучали все чаще. Тем более и сам король давал к этому повод, все чаще отказываясь утверждать решения революционного парламента. Король надеялся на интервенцию, которая поможет ему одолеть революционеров.

10 августа 1792 года Национальная гвардия и революционные федераты штурмом взяли дворец Тюильри. Законодательное собрание было заменено Национальным конвентом, который 21 сентября 1792 года провозгласил Францию республикой.

Вопрос о суде над королем встал практически сразу — приговор, вынесенный монарху, придал бы легитимности событиям 10 августа.

Людовик был заключён с семьей в крепость Тампль и обвинён в составлении заговора против свободы нации и в ряде покушений на безопасность государства.

В ноябре 1792 года при обыске был обнаружен железный шкаф с документами. По версии обвинения, документы, находившиеся в нем, свидетельствовали, что Людовик XVI поддерживал отношения с эмигрантами, вел тайные переговоры с иностранными монархами, замышлял и осуществлял подкуп революционных лидеров умеренного толка.

«Виновен в злоумышлении против свободы и безопасности»

10 декабря 1792 года начался суд над королем в Национальном конвенте. Монарх держался стойко, отрицал все выдвинутые против него обвинения, однако мало кто сомневался в том, что Людовик XVI будет признан виновным.

Главный вопрос заключался в том, какую меру наказания вынесет ему суд.

Процедура голосования проходила с 15 по 19 января 1789 года. Каждый из членов Национального конвента должен был дать обоснованный ответ на четыре вопроса: о виновности гражданина Луи Капета (так именовали короля революционеры), о необходимости вынесения вопроса о наказании короля на всенародный референдум, о смертной казни короля и о возможности помилования короля.

16 января началось голосование по вопросу о смертной казни. Единства среди депутатов не было, и предсказать его исход не брался никто. В итоге из 721 депутата, которые приняли участие в голосовании, 387 высказались за смертную казнь, 334 были против.

Последний шанс короля был связан с голосованием о помиловании, которое состоялось 18 января. За помилование было отдано 310 голосов, против — 380. Таким образом, король Людовик XVI был приговорен к смертной казни. Исполнение приговора было назначено на 21 января 1793 года.

Прощание Людовика XVI с семьей перед казнью. Репродукция картины.

Последние часы короля

Свидетели сообщали, что, узнав, о вердикте, король попросил принести ему том Британской энциклопедии с описанием казни Карла I . Получив его, он погрузился в чтение.

Вечером 20 января Людовику XVI разрешили проститься с семьей. После этого король до двух часов ночи общался со священником, а затем лег спать.

В пять часов утра его разбудили, он привел себя в порядок при помощи камердинера, вновь пообщался со священником, который затем отслужил обедню.

В восемь часов утра приговоренный передал членам муниципалитета свое завещание, попросил у священника последнего благословения, и в сопровождении офицеров охраны отправился в карету, которая должна было отвезти его к месту казни.

Эшафот на площади Революции был окружен вооруженной толпой. Опираясь на священника, Людовик поднялся по ступенькам к разящему орудию Французской революции — гильотине.

Помощники палача хотели снять с него одежду, но король отказался от их услуг, сам снял коричневый камзол, оставшись в белом фланелевом жилете, серых панталонах и белых чулках.

Зачем отрубленную голову показывали толпе?

Казнить монарха предстояло Шарлю-Анри Сансону , представителю династии палачей, который начал свою карьеру еще при Людовике XV .

Между опытным палачом и монархом возник спор. Сансон, быстро освоивший новое орудие казни, к выполнению всех процедур подходил скрупулезно. Приговоренному было необходимо связать руки, а затем привязать его к доске. Людовик счел это новым оскорблением и отказался подчиниться.

Сансон не горел желанием применять силу, но времени на увещевания у него не было, и шесть ассистентов готовы были скрутить Людовика. Положение спас священник, уговоривший короля принять и это испытание достойно.

«Делайте, что хотите», — изрек король, и обратился к толпе: «Я умираю невинным, я прощаю своих врагов и молю, чтобы моя кровь пролилась на пользу народу Франции и утолила Божий гнев!»

Помощники Сансона, уже успевшие связать приговоренному руки, ловко и быстро положили его на доску и привязали к ней.

Под звуки барабанной дроби голова бывшего владыки Франции оказалась под ножом гильотины. Шарль-Анри Сансон привел ее в действие. Людовик XVI лишился головы под крики ликующей толпы: «Да здравствует революция!»

Спустя мгновение помощник палача поднял отсеченную голову и показал ее толпе. Тогда считалось, что моментально отрубленная голова продолжает жить еще около пяти секунд, и в эти мгновения ее поднимали, чтобы казненный мог видеть ликующую и смеющуюся над ним публику.

Палач спит спокойно

Тело короля похоронили в общей могиле, засыпав слоем негашеной извести. В октябре 1793 года участь супруга разделила королева Мария-Антуанетта . Вслед за королевскими особами на эшафот взошли и многие пламенные деятели революции, включая главного сторонника смертной казни монарха Максимилиана Робеспьера .

Палач Шарль Анри Сансон, казнивший их всех, а в целом проведший 2918 казней, вышел в отставку и умер своей смертью в 1806 году в возрасте 67 лет. Рассказывают, что как-то со знаменитым палачом встретился Наполеон , который в свое время сам едва не стал «клиентом» Сансона. Бонапарт поинтересовался, может ли спокойно спать человек, отправивший на тот совет столько людей. «Если короли, диктаторы и императоры спят спокойно, почему же не должен спокойно спать палач?», — пожал плечами Сансон.

Людовик Огюст герцог Беррийский оказался на французском престоле в некотором смысле случайно: ему не было и 12-ти, когда безвременно скончались два старших брата и отец, наследный принц Людовик Французский. Дедушка будущего монарха Людовик XV Возлюбленный по примеру великого предшественника - короля-солнце предпочитал держать семейство своих преемников в стороне от Версальского двора, от важнейших дел, интриг и тайн французской политики. Оно проживало в Медоне, расположенном в 11 км от Версаля и в 9 км от Парижа. Дворцы, их убранство, парки - все здесь было великолепно, но словно отмечено провинциальной ущербностью и монаршей неприязнью.

Воспитанием и обучением Людовика Огюста и двух его младших братьев, ставших впоследствии Людовиком XVIII и Карлом X, ведал герцог Вогийон, человек религиозный, старомодный и не очень далекий. Просвещение уже вступило в пору своего расцвета, а мальчикам настойчиво внушали строгие правила христианской веры и морали. Усилия эти не пропали даром - Людовик XVI был образцовым католиком, нежным мужем и отцом, добросердечным, хотя порой и резким, даже грубым человеком.

Не раз наставники говорили ему о расточительстве, распущенности, лицемерии, вероломстве и праздности Версальского двора. Юный принц видел это и сам, а потому, усвоив уроки о высоком предназначении королевской власти, намеревался, когда пробьет его час, многое изменить. К этому взывали не только учителя, но и сама жизнь. К концу дней своих Людовик XV снискал ненависть и презрение немалого числа подданных. Даже самые тихие и послушные нетерпеливо ждали кончины старого и воцарения нового короля. Кто-то из знати лукаво и трепетно спросил наследника: "Некоторые уже сейчас предлагают прибавить к Вашему име-ни слово "Желанный". А какое прозвище предпочли бы Вы сами?" Ответ испугал придворного: "Людовик Суровый". Версаль охватила паника. Поползли слухи, и Франция замерла в ожидании мрачного, жестокого и непредсказуемого правления. Людовик XVI произнес за свою жизнь немало громких фраз и грозных речей, но так и не стал могущественным государем, слова и даже намеки которого обретали бы силу незыблемого закона. Воспитателям не удалось преодолеть в нем ни природную вялость, ни робость характера. Он был излишне уступчив, удручающе непостоянен, легко и как-то равнодушно отвергал собственные решения, словно заранее зная, что любое из них не имеет существенного значения.

Хотя, быть может, Франции, менявшей свой общественный облик, изнемогавшей от неразрешимых противоречий, а затем вступившей на путь насилия и гражданской войны, и нужен был такой - молящийся, доб-родетельный, но беспомощный правитель. Когда логика революционной борьбы потребовала ликвидации монархии, Людовика XVI без особых затруднений отправили на эшафот.

Считалось, что он был хорошо образован. Владел латинским, имел обширные познания в географии, ибо сам составил инструкции для экспедиции Лаперуза, увлекался историей и даже переводил на французский язык книги о жизни древних римлян и английского короля Ричарда II. Был не чужд литературного творчества и еще в юности написал "Размышления о беседах с герцогом Вогийоном". Сохранилась и опубликована его обширная переписка. Однако обнаруженный и в 1873 году изданный дневник Людовика XVI вызвал недоумение и чувство неловкости. Франция переживала едва ли не самый трагичный период своей истории, а в дневнике только сухие, невероятно примитивные записи об охоте и времяпрепровождении между трапезами, о приемах, празднествах и т.д. Король отметил, сколько знатных особ поклонилось ему по случаю кончины тещи, сколько ласточек (более двух сотен) он настрелял между завтраком и обедом. Однажды, подводя итоги дня, вершитель судеб Франции начертал: "Ничего. Не охотился". Кроме охот, его серьезно занимало, пожалуй, лишь ремесло слесаря. Он делал замки. Каждый из них, волнуясь, приносил на суд своего строгого учителя и очень гордился, когда удавалось заслужить его скупую похвалу. Король любил также молиться, исповедываться и читать псалмы.

Мария Антуанетта

Женили его в 16 лет на очаровательной Марии Антуанетте, своенравной и умной дочери Марии Терезии и Франца I Австрийских. Свадебные торжества омрачились двумя жуткими происшествиями, которые и во Франции, и за ее пределами породили суеверное предчувствие, что новобрачных ждет беда. Во время венчания в Версале придворные, хлынув к алтарю, сбили с ног и насмерть задавили многих (по некоторым сведениям, сотню) швейцарских гвардейцев. А фейерверк на площади Людовика XV, ставшей через 23 года местом казни супругов, завершился страшной давкой - обезумевшие парижане опрокидывали экипажи, топтали друг дру-га. По одним данным, на этом народном "гулянии" погибли 333 человека, а по другим - более тысячи.

Французы сразу невзлюбили юную австриячку, полагая, что будущий король попадет под ее каблучок, а это неблагоприятно скажется на делах государства. Скоро выяснилось, что Мария Антуанетта капризна и упряма, что она недопустимо много тратит на наряды и драгоценности, на бесчисленные увеселения и пиршества, что она покровительствует консерваторам и самым ярым защитникам сословных привилегий. К тому же у нее так долго не было детей. Только в 1778 году, через восемь лет после свадьбы, она родила дочь, в 1781 - первого, а в 1785 - второго сына. Словом, Франции целых 11 лет пришлось ждать законного наследника престола.

Десятого мая 1774 года Людовик Огюст и Мария Антуанетта стали владыками Франции. Ему было 20 лет, ей - на год меньше. "Мы начали править слишком молодыми", - сказал Людовик XVI своей венценосной супруге. Однако не только молодость мешала ему выглядеть "настоящим королем". Конечно, в облике его легко угадывались фамильные черты. Привлекали прекрасные голубые глаза, породистый римский нос, приветливая улыбка. Однако не было в нем ни величия и изящества предков, ни присущей Бурбонам значительности, которую те сохраняли даже в старости. Кроме того, новый монарх был маленького роста, довольно тучен, хо-дил, шарахаясь из стороны в сторону, будто страшась чего-то, принимал по-рой нелепые позы. Стоял он, покачиваясь и переступая с ноги на ногу, а когда разговаривал, не мог скрыть, что тяготится этим. Лишь немногие полагали, что за невзрачной внешностью и неуклюжими манерами скрывались доброта и благородство, презрение к неправедным вельможам и тоскливые мысли о жизни.

Впрочем, пересуды о короле чаще всего вели те, кто имел возможность близко его наблюдать: придворные, приживалы, лакеи, а также посетители парижских салонов. Что касается большинства французов, то они наивно и трогательно обожали своего монарха, связывая с ним и его наследниками самые светлые надежды. Обожателей Людовика XVI значительно поубавилось лишь в годы революции, особенно в 1791-м после его неудавшегося бегства из Парижа.

За 15 лет дореволюционного правления Людовик XVI не провел ни одной реформы, способствовавшей обновлению, успокоению и процветанию своей родины. Не то чтобы он не хотел этого, но для осуществления задуманного ему не хватало ни государственной мудрости, ни политической хватки, ни державной отваги, ни редчайшего таланта подчинять людей своей воле. Плывя по течению, намереваясь быть хорошим королем для всех французов, он правил так, что вынуждал их еще больше противостоять друг другу.

Желая подчеркнуть свое отличие от предшественника и показать, что наступили новые времена, Людовик XVI уже через несколько месяцев после восшествия на престол отменил знаменитую реформу Мопу, восстановив в прежнем виде французские парламенты, в том числе и Парижский, то есть те судебные палаты, которые ревностно охраняли законы, обычаи и сословные привилегии Франции старого порядка. К Парижскому парламенту вернулось важнейшее право решать вопрос о законности, регистрации и тем самым вступлении в силу любого королевского декрета.

Воссоздав такой мощный заслон нововведениям и собственному волеизъявлению, монарх легко соглашался на реформы и столь же легко мирился с их отменой; он учтиво приглашал в министры передовых людей своего времени, выдающихся экономистов и финансистов, а затем бесцеремонно отстранял их от дел. Так было с Тюрго, который пытался упразднить ставшие помехой развитию промышленного производства цехи, намеревался содействовать предпринимательству, внедрить свободу торговли хлебом, ограничить непомерное расточительство двора. Так было с Неккером и Колонном, которые стремились укрепить финансовое положение королевства, сократить расходы на содержание чиновников, упорядочить налогообложение, а кроме того, посягнули на сословные привилегии. Правда, при Людовике XVI Франция помогла североамериканским колониям Англии стать независимым государством - это бесспорное достижение его правления. Достаточно успешно проходила реорганизация армии. Но в целом положение было воистину абсурдным. О реформах охотно и страстно спорили; верх одерживали то сторонники, то противники преобразований; королевские декреты то провозглашали, то отменяли крупные нововведения. И при этом все оставалось по-прежнему; скорее, не так - дела шли все хуже и хуже. Во Франции росли напряженность и озлобление, готовность покончить со всеми трудностями быстро и решительно, раз и навсегда.

К 1787 году стало совершенно ясно, что действующие государственные институты не способны вывести страну из затянувшегося кризиса. Король собирает нотаблей - представителей высшего духовенства, придворной знати и мэров городов - для введения новых налогов, которыми частично облагались бы даже привилегированные сословия. Попытка эта провалилась. В том же году для тех же целей король соглашается созвать Генеральные штаты. Их заседание открылось 5 мая 1789 года в Версале. Людовик XVI произнес напыщенную и нелепую речь, осудив "неумеренное стремление к новшествам". 17 июня Генеральные штаты вопреки монаршей воле объявили себя Национальным собранием; 9 июля оно стало Учредительным, провозгласив тем самым свое право на принятие конституции.

Верховные власти, утрачивая контроль над ситуацией, начали стягивать войска для разгона собрания. Франция ускоренно и неумолимо, словно обреченно, вступала на путь революционных, насильственных средств решения противоречивых общественных проблем. И без того тяжелое положение страны еще больше осложнилось из-за неурожая, недостатка и дороговизны продовольствия в 1788 году. А по-том грянул 1789: захват восставшими парижанами Бастилии; "муниципальные революции" в провинциях; жестокие, кровавые, озаренные пожарами крестьянские восстания, вошедшие в историю под названием "Великого страха"; по-ход многотысячной толпы, главным образом, женщин, и отряда Национальной гвардии в Версаль 5-6 октября, в результате чего Учредительное собрание, королевская семья и правительство переехали в Париж.

Происходило это так. Дойдя до Версаля, толпа направилась в зал заседаний Учредительного собрания, потребовала хлеба и, получив обнадеживающие обещания, двинулась к королевскому дворцу. После долгих колебаний и уговоров Людовик XVI принял делегацию бунтовщиков. Во время аудиенции он говорил о своих неусыпных заботах на благо Франции и обязался утвердить декреты Учредительного собрания от 4 августа, отменявшие дворянские привилегии.

Между тем наступила ночь. Казалось, пик противостояния миновал. Однако ранним утром обстановка резко обострилась. Настойчиво распространялся слух о том, что захвачены кареты, на которых королевское семейство собиралось бежать в Нормандию. Во всем винили королеву. Разгневанная толпа, оскорбляя и проклиная Марию Антуанетту, штурмом преодолела дворцовую ограду, убила нескольких гвардейцев охраны, водрузила их головы на пики и проникла в недосягаемые еще вчера апартаменты французских монархов. Через тайный ход королева поспешила в комнату супруга. А чуть позже венценосная чета была вынуждена появиться на балконе перед разъяренной толпой, требовавшей: "В Париж! В Париж!" Согласия, собственно, не требовалось. Король покорно выполнил приказ. Привезли его с женой и детьми в столицу около семи часов вечера, снача-ла в Отель де Вилль, где пришлось выслушать торжественную и поучительную речь мэра города и только ночью - в опустошенный и мрачный Лувр. С переездом в Париж Учредительное собрание укрепило свою власть, угроза его разгона практически исчезла, и король уже не в силах что-либо изменить вместе с семьей превратился в заложника революционеров.

Голова Людовика XVI, казненного 21 января
1793 года в 10 часов 20 минут утра. Гравюра

До гибели на эшафоте ему довелось пережить еще немало испытаний и унижений. В Париже король постоянно страшился за себя и своих близких. Правда, 14 июля 1790 года во время Праздника федерации он произнес клятву на верность народу и закону, вызвав шумное одобрение всех присутствующих и доказав, что его популярность еще достаточно велика. Однако этот успех оказался призрачным. Монарх пробовал как-то влиять на стремительные перемены, чему-то препятствовать, что-то предпринимать, но каждый раз убеждался в тще-те своих попыток. Он мечтал восстановить во Франции, - пусть даже с помощью войск, в том числе иностранных, - многие прежние порядки, укрепить свою власть, прекратить надругательства над правами и достоинством священнослужителей. В ночь на 21 июня 1791 года, подстрекаемый королевой, он вместе с семьей бежит из Парижа в Мец, где находилась армия генерала Буалле, верная Бурбонам. Но и здесь его ждала неудача - в местечке Варенн переодетого короля узнал почтовый чиновник. Под конвоем Национальной гвардии, сквозь враждебные толпы возвращались беглецы в столицу. Законодательное собрание, ставшее преемником Учредительного, временно отстранило короля от власти, но вскоре восстановило на троне, сохранив за ним лишь титул и право отлагательного вето.

Начало войн Франции со странами монархической Европы, активизация противников революционных изменений в стране, попытки согласовывать действия внешней и внутренней контрреволюции, Манифест герцога Брауншвейгского, грозившего французам полным разрушением Парижа и казнями бунтовщиков, в случае, ес-ли будет нанесен "малейший ущерб" августейшей семье - все это оказалось роковым для Людовика XVI.

В ночь на 10 августа 1792 года Париж не спал. Надрывно звонили колокола, сухо трещали выстрелы, грозно ухали пушки. Мирные обыватели затаились. Толпы вооруженных революционеров штурмовали Лувр. Восстание удалось. Дворцовые чертоги заполнили ликующие победители. Королевская семья была взята под стражу. 10 августа по решению мятежников и Законодательного собрания король был лишен трона и вместе с семьей заключен сначала в Люксембургский дворец, а затем, с 13 августа 1793 года, в одну из башен Тампля.

Необычному арестанту отвели помещение на третьем этаже с прихожей, столовой, спальней и комнатой для слуги. Его близких разместили на четвертом.

Отставной государь давал семилетнему сыну уроки географии и латинского языка, играл с желающими в шахматы, гулял по монастырскому двору. При его встречах с Марией Антуанеттой всегда присутствовали два офицера стражи. Обедали всем семейством в столовой на третьем этаже.

Двадцать первого сентября Людовика XVI ожидал еще один удар. Вновь избранное Законодательное собрание - Конвент - приняло декрет о ликвидации во Франции монархии. До тех пор даже отрешенный от власти, даже в тюрьме он все же был королем и, надо думать, не терял последних надежд на перемены к лучшему. Но после 21 сентября оставалась лишь жизнь, семья да горькие раздумья о будущем. Но и это длилось недолго.

Уже 20 ноября в Лувре был обнаружен секретный сейф, в котором хранились документы, свидетельствовавшие о тайных связях короля с недругами Франции, в частности, с государями враждебных ей стран. Понятно, что в республике, решавшей судьбу бывшего монарха и его семьи, эти связи были объявлены преступными.

Процесс начался уже 11 декабря в Конвенте. Подсудимый держался с большим достоинством. Не соглашался ни с одним из предъявленных ему обвинений. Его блестяще защищал Мальзерб, видный государственный деятель дореволюционной поры, поборник справедливости и закона, сторонник свободы слова и печати, друг и покровитель многих знаменитых просветителей. Все тщетно. При поименном голосовании недавний суверен был признан виновным и приговорен к смерти. 387 депутатов проголосовали за казнь, 334 - против. 18 января 1793 года так же поименно 380 голосами "за" и 310 - "против" приговор был подтвержден тем же судилищем.

Людовик XVI посещает крестьянскую семью.

Но Король был слишком молод. Ему явно не хватало опыта, он был настроен благожелательно к людям и не мог себе представить всю степень масонской опасности, царившей в его окружении. Практически все знаменитые министры Короля, некоторые из которых впервые за всю историю страны не были представителями высшей знати, как, например, знаменитый Генеральный Контролер Тюрго или Неккер, призванные монархом для трудов во благо Франции, были тайными масонами. Они в первую очередь выполняли приказы своих старших братьев и только в последнюю - волю Короля.

В царствование Людовика XVI было сделано очень многое для процветания страны. Были упорядочены финансы, поднят жизненный уровень народа, отменены многие подати, освобождены так называемые «менмортабли» (от французских слов «le main morte» - «мертвая рука» - категория феодально-зависимых крестьян, отличавшаяся наибольшей степенью личной несвободы). Отменены внесудебные аресты, когда по тайному приказу короля человека безо всякой вины могли бросить в Бастилию на какой угодно срок, запрещены пытки, построены военные школы для обедневшего дворянства, а также школы для слепых детей всех сословий. Созданы новые высшие учебные заведения, создана первая во Франции пожарная служба, в армии введены новые виды вооружений (особенно это касалось артиллерии), облегчена участь еврейского населения, которое до Людовика XVI было обязано платить оброк «за еврейство».

В 1785 году по указу Короля была снаряжена и отправлена знаменитая экспедиция Ж.-Ф. де Лаперуза.

Был восстановлен международный престиж Франции. Людовик XVI резко изменил политику своего предшественника в отношении к России. Если Людовик XV в прямом смысле слова ненавидел Россию и мечтал «загнать ее в азиатские степи», для чего, к слову сказать, он активно помогал оружием и деньгами пугачевскому бунту, то Людовик XVI, наоборот, видел в России союзника. После личного письма Короля Императрице Екатерине Великой отношения между двумя странами выходят на новый уровень. В 1781 году Париж посещает Цесаревич Павел Петрович с Великой Княгиней Марией Федоровной. Высокие гости прибыли инкогнито под именем графа и графини Северных. Со стороны королевской четы им был оказан самый теплый прием. Примечательно, что мраморные бюсты Екатерины II и Цесаревича Павла Петровича украшали кабинет Людовика XVI в его кабинете во дворце Малый Трианон.

Теперь скажем два слова о Людовике XVI как о государственном деятеле. Как государь Людовик XVI разительно отличался от своих предшественников. Обстановка его покоев очень много говорила о характере Короля. В его комнатах были развешаны чертежи каналов, прорытых по его распоряжению, хранилась коллекция географических карт и глобусов, многие из которых были искусно сделаны самим Королем. Рядом располагался столярный зал, в котором кроме токарного станка было множество разных инструментов. В библиотеке, помещавшейся этажом выше, имелись все книги, изданные в его царствование. Дальше шла большая библиотека, где хранились издания и рукописи, принадлежавшие прежним королям со времен Франциска I. В двух отдельных смежных кабинетах находилось множество других интересных книг, собранных им самим.

Людовик XVI работал по 12 часов в сутки. Память у Короля была замечательная. Он хранил в своей голове бесчисленное множество имен и названий местностей. Цифры и их значения запечатлялись в его памяти с удивительной четкостью. Справедливость и честность составляли неотъемлемые достоинства Короля.

Король отличался редким для тех времен благочестием. Прекрасный семьянин, отец троих детей, Людовик XVI всю жизнь искренне любил свою жену, которая, однако, имела на него лишь нравственное влияние.

Король любил простую пищу и практически не употреблял алкогольных напитков.

Людовик XVI никогда не спорил, но всегда придерживался своего решения. Это давало его врагам и поверхностным людям возможность говорить о его слабохарактерности и отсутствии воли. Но они ошибались либо сознательно клеветали: Король был волевым, но замкнутым и деликатным человеком.

Долгое время имя Короля Людовика XVI было популярно и любимо в народе. Это, конечно, не могло не беспокоить тех, кто стремился к свержению французской монархии. Пользуясь глубокими противоречиями внутри страны, отступничеством большей части французской знати и высшего духовенства, тайные общества начинают вести войну против Короля. Начинается кампания клеветы и опорочивания королевского имени. Причем вначале, учитывая популярность Людовика XVI в народе, масоны стремятся опорочить имя Королевы. Делалось это с помощью французских придворных, включая и принцев королевской крови. Стефан Цвейг писал: «Всю праздную придворную сволочь интересовал один вопрос: с кем королева обманывает супруга? Именно потому, что по существу-то и говорить не о чем, честь королевы оказывается предметом фривольных сплетен. Пересуды трансформируются в песенки, пасквили, памфлеты, порнографические стихи. Сначала придворные дамы прячут в веерах скабрезные эти стишки, затем они дерзко вылетают из дворца, их печатают, распространяют в народе. А когда начинается революционная пропаганда, якобинцам-журналистам недолго приходится искать аргументы, чтобы представить Марию-Антуанетту как воплощение разврата, чтобы показать ее бесстыдной преступницей» .

Враги престола подло обыгрывают австрийское происхождение Королевы: «Autrichienne», называют они Королеву (т.е. «австриячка»), но при этом ударение делают на последнем слоге (по-французски «chienne» означает «сука»). Постепенно клевета против Королевы делает свое дело: ее начинают ненавидеть. Эта ненависть не могла не распространиться и на Короля. Конечно, далеко не все поддаются масонской клевете. В деревне по-прежнему велико почитание королевского имени. Но столица, крупные города и, главное, Двор становятся врагами своего Монарха. Богоотступники, развратники, воры и лжецы не могут простить Королю его религиозности, благочестия, порядочности и искренности. Король был не такой, как его «верноподданная» знать, он был «враг прогресса», под которым зачастую скрывались честолюбивые планы различных принцев и герцогов. Они с восторгом вступали в масонские ложи, где им твердили об их значимости, незаменимости и мудрости. Как бабочки, летели французские аристократы на масонский огонь, не подозревая о своей участи. Яркий пример этому - двоюродный брат Короля, герцог Филипп Орлеанский, прозванный «Филипп д"Эгаллите» («Филипп Равенство»). Активный участник масонских лож, друг Вольтера и Робеспьера, сыгравший видную роль в свержении монархии, он в 1793 году будет голосовать за казнь своего родственника и государя, а через год нож якобинской гильотины отсечет его собственную голову. Примечательно, что Людовик XVI, приговоренный к смерти, узнав о том, что Филипп голосовал за его казнь, скажет: «Кузен? Что плохого я ему сделал? Впрочем, несчастный! Я ни за что не хотел бы поменяться с ним местами. Пусть Бог простит его» .

Рамки статьи не позволяют нам подробно описывать, как готовилась и осуществлялась так называемая «Великая Французская революция», самая постыдная и кровавая страница французской истории, которая, вопреки здравому смыслу, является до сих пор главным государственным торжеством современной Франции. Скажем только, что в результате подготовленного масонскими ложами мятежа в Париже в 14 июля 1789 года, когда была взята и разрушена Бастилия (эта «главная королевская тюрьма», этот «мрачный символ королевской тирании» - Бастилия, в которой на тот момент находилось в заключение 4 уголовных преступника), французское королевство перестало существовать в своем прежнем виде. Королю было предложено подписать Конституцию и отказаться от титула Короля Франции и Наварры. Людовик XVI, который вначале двинул войска к Парижу, был оставлен всеми и был вынужден уступить требованиям мятежников: отныне он стал конституционным государем и получил титул «короля французов». Людовик XVI пошел на этот шаг, потому что понимал: откажись он от него, и Франция потонет в море крови. Победившее масонство не преминуло продемонстрировать Людовику XVI свою власть: когда Король выходил из Ассамблеи после подписания Конституции, стоящие по обеим сторонам лестницы победители скрестили над головой Короля шпаги: в знак о торжестве масонской власти.

Король решил использовать свои права, данные ему по новой Конституции, для максимального уменьшения того зла, которое торжествовало с революционерами. Особенно беспокоился Людовик XVI за крестьян и деревенских священников. «Если меня не будет, им, бедным, придется очень плохо», - говорил он. В этом он провидел будущее: главный удар якобинского террора, помимо аристократов, падет именно на крестьян и деревенских кюре. Пользуясь правом «вето», Король делал все, чтобы не допустить антицерковных и антинародных законов. Иногда ему это удавалось, иногда нет. Но, несмотря на условия постоянного унижения и злобные выходки со стороны революционной власти, несмотря на то, что он был фактически один на один с нею, Король вел свою войну с победившими революционерами. При этом он строго придерживался буквы закона, установленного самим революционным режимом. И этот режим, видя свое собственное бессилие, начал сам нарушать свои законы. Каждый раз Людовик XVI опротестовывал эти факты беззакония. Это вызывало ярость революционных радикалов.

«Людовик, - говорил один из них, - сам провоцирует нас на то, чтобы его объявили тюильрийским узником» .

Между тем главари тайных обществ давно стремятся к устранению Короля. Ведь он по-прежнему не только жив, но и формально находится во главе государства. Во Франции начинается новая кампания по обвинению Короля в «контрреволюции». Целью этой кампании было свержение и убийство Людовика XVI. А. Собуль писал в начале 1791 года:«Примирение королевской власти и революционной нации стало невозможным» .

Устранение Короля было необходимо масонским властям и потому, что революционная власть готовилась к войне с Пруссией и Австрией, которые грозились выступить против них. При этом революционерам было хорошо известно, что командующие австрийской и прусской армиями, родственники австрийского императора и прусского короля, состоят в тех же ложах, что и они сами. Появлялся шанс распространить революцию на соседние страны. Францию охватывает истеричная эпидемия «угрозы интервенции». Революционеры твердят о нависшей над страной угрозой вторжения «аристократов» и уверяют народ, что главной целью этой интервенции является восстановление абсолютной власти Людовика XVI. Король оказывается в парижской королевской резиденции Тюильри фактически на правах пленника. Он все больше становится ширмой для революции. За каждым его шагом наблюдали, за ним по пятам ходили соглядатаи из числа офицеров Национальной Гвардии. Главным тюремщиком Короля был маркиз Лафайет. Когда Людовик XVI весной 1791 года поехал в Версаль, чтобы участвовать в пасхальной службе, подговоренный революционерами народ не дал ему проехать, и Людовик XVI был вынужден вернуться в Париж. В стране утвердилась ситуация, которую хорошо охарактеризовал близкий к Королю аббат Рэйналь: «Король без власти и безудержный народ» .

Однако не все во Франции в то время стремились уничтожить монархию. Даже среди революционных победителей по этому поводу шла жаркая дискуссия. Но радикалы все более брали верх в этих спорах. В этих условиях верные Королю люди предлагают Людовику XVI спасти себя и семью, уехать из Парижа и вернуться в страну только после свержения революционной власти. Людовик XVI согласился, не желая прикрывать своим именем преступления революционеров. 20 июня 1791 года при помощи верных офицеров королевская семья покинула Тюильри.

Куда собирался ехать Король? До сих пор официальной является версия, сочиненная революционерами: Людовик якобы хотел уехать в Австрию к Габсбургам, чтобы возглавить интервенцию против революционной Франции. Однако на деле цели Короля были иными. Уезжая из Парижа, Людовик XVI оставил «Прокламацию Короля всем французам по поводу своего отъезда из Парижа» . В этой прокламации Людовик XVI объяснял причины своего отъезда. Он писал, что стал пленником Ассамблеи, что он не может принимать те решения, которые не считает благом для своего народа и он не может спокойно видеть, как уничтожается королевство и глумятся над религией. Сама Ассамблея, писал Король, не является свободной, в ней тон задают разные клубы радикалов, которые стремятся захватить власть и установить над страной свое господство. «Французы, - вопрошал Король, - разве вы этого хотели?» Следующая мысль Короля явственно свидетельствует, насколько глубоко он понимал свое предназначение как Помазанника Божия. «Невозможность Короля удерживать зло заставляет его искать безопасного места». То есть Людовик XVI понимает, что он, благодаря своему помазанничеству, является удерживающим Францию от окончательной погибели. Именно поэтому он должен делать все, чтобы избежать своей гибели. Но это вовсе не означало, что Король собирался отсиживаться в безопасности. В конце прокламации Людовик XVI призывает свой народ: «Нужно покончить со злом и вернуть королевской власти все ее права. Вернитесь к своему Королю, он всегда является вашим другом» . То есть Людовик XVI призывал французский народ сплотиться вокруг своего Короля и тем самым вновь обрести подлинную свободу. Как мы увидим, французский народ в своем большинстве не захотел прислушаться к призыву Людовика XVI.

Королевской семье не удалось далеко уехать. 21 июня 1791 года служащий почтовой станции в городе Варен узнал ехавшего инкогнито Короля. Королевская семья была возвращена в Париж. Народ предал своего монарха революционным изуверам. Дни королевской власти были сочтены. Последней каплей, переполнившей ненависть якобинцев в отношении Короля, стало его «вето» на вхождение якобинских министров в состав правительства. В апреле 1792 года якобинцы организовали государственный переворот, захватили Тюильри и арестовали королевскую семью. Она была заключена в бывшую резиденцию тамплиеров - в башню Тампля. В Париже были организованы чудовищные убийства верных монархии людей, вся власть перешла в руки якобинского Конвента. Франция была объявлена республикой.

С этого момента заканчивается царствование Короля Людовика XVI и начинается его мученический путь. Если до своего отъезда из Парижа Король полагал, что его долг - спасти себя во имя Франции, то теперь он понял, что он должен во имя спасения Франции умереть. Между тем, зло не скрывало своего торжества. Все, что происходило с королевской семьей в Тампле, носило отпечаток мести. Первым делом революционеры по-другому стали именовать Людовика XVI. Теперь его называли «Луи Капет». Возникает вопрос: почему «Капет», если Людовик XVI был из династии Бурбонов? Ответ на этот вопрос прост: тайные силы мстили не лично Людовику XVI и даже не Бурбонам, а их родоначальникам Капетингам, представитель одной из ветвей которых, Филипп IV, покончил с тамплиерами и их магистром Жаком де Моле.

В Тампле королевская семья была разделена, видеться Король с Королевой могли только во время обеда и ужина. С королевской семьей последовали в Тампль несколько верных аристократов и слуг. Большинство из них будет вскоре увезено якобинцами из Тампля и убито. Голову придворной дамы маркизы де Ламбаль толпа на пике принесет к окнам Тампля, крича угрозы в адрес Марии-Антуанетты.

Прогулка вдоль крепостных стен Тампля разрешалась раз в день, потом ее и вовсе запретили. Все окна и бойницы были закрыты высокими железными жалюзи, так, что королевская семья не могла видеть, что происходит вне замка, точно так же, как и народ не мог наблюдать за заключенной королевской семьей. Король ни на минуту не мог остаться один. С ним постоянно присутствовал охранник. Когда Людовик XVI попросил, чтобы вместе с ним в комнате жил его маленький сын, которого он очень любил, то ему ответили, что это возможно, но в таком случае ребенок будет не видеть мать. Естественно, Людовик XVI был вынужден отказаться от своей просьбы. Ему, правда, разрешили давать уроки маленькому дофину, но при этом всегда присутствовал соглядатай, который в грубой форме прерывал Короля, мешал ему читать ребенку книги, курил, пуская дым в сторону монарха. За все время заключения от Людовика XVI никто не услышал ни одного упрека в чей-либо адрес, ни разу он не возмутился, не возроптал. Король очень много молился, проводя перед распятием по несколько часов.

Между тем, он был обречен. Сатанисты из якобинской среды во что бы то ни стало стремились к убийству Короля. 11 декабря 1792 года в Конвенте началось судилище над «Луи Капетом». Для предания этому судилищу вида легитимности Королю было предоставлено право иметь адвокатов. Однако Король настолько мастерски защищал себя сам, что трибуналу не удалось доказать ни одного из своих обвинений. По всем статьям Король должен был быть оправдан, но 16 января большинством голосов депутаты Конвента приговорили Короля к смерти. Интересно, что многие депутаты, даже некоторые якобинцы, собирались голосовать против казни Короля, но получили во время голосования условный масонский сигнал голосовать за казнь и не посмели его ослушаться. Король спокойно выслушал приговор и заявил о своей невиновности. Людовик XVI был отправлен в Тампль, где он стал ожидать казни. В это время он пишет свое завещание, которое является потрясающим примером христианского отношения к смерти и покорности Воле Божьей. Вот в сжатом виде суть этого документа: «Во имя Пресвятой Троицы, Отца, Сына и Святого Духа! Я отдаю мою душу Господу, моему Создателю. Я молю принять ее милосердного Нашего Господа Иисуса Христа, который Своей Жертвой искупил нас, грешников, первым из которых являюсь я. Я умираю в лоне нашей Святой Матери Церкви Католической, Апостольской и Римской, я верую во все ее Таинства и Святыни. Я прошу Господа простить мне все мои грехи. Я прощаю от всего своего сердца всем своим врагам и прошу Бога их простить тоже. Я вручаю Богу свою жену, моих детей, свою сестру и моих братьев. Я молю Бога быть особенно милосердным к моей жене, детям и сестре, которые так долго страдают вместе со мной. Я завещаю своему сыну, если ему случится несчастье быть королем, заботиться о благе своих подданных, забыть всякую ненависть и не думать о мести. Я заявляю перед лицом Всемогущего Бога, что я не совершал ни одного из тех преступлений, в которых меня обвиняют. Подписано: Людовик» .

20 января Король попрощался со своей семьей, которую он не видел уже более месяца. Людовик XVI впервые сообщил Королеве о том, что завтра он будет казнен. Это было ужасное зрелище, которое с содроганием вспоминали даже тюремщики. Затем Король удалился к себе. Конвент разрешил священнику быть с Королем в последние часы. Почти целую ночь приговоренный Король провел в молитве и исповеди. Утром он отказался в последний раз попрощаться с женой, сестрой и детьми. «Скажите Королеве, - попросил он аббата, - моим любимым детям и моей сестре, что я обещал встретиться с ними утром, но я хочу избежать страданий от этой ужасной разлуки; сколько же стоит мне - уехать и не проститься с ними» .

Рано утром Людовика XVI увезли на эшафот. Он так и не увидел свою семью, и ему не суждено было знать, что через год по приказу Конвента будет убита Королева, а маленький Дофин - уморен в Тампле.

Эшафот был сооружен на площади Людовика XV, переименованной в площадь Согласия. «Народная власть» запретила народу выходить на улицы, пока повозка с Королем следовала по улицам Парижа. Всюду стояла Национальная Гвардия. Впрочем, никто и не пытался нарушить этот приказ. Никто, кроме маленькой группы офицеров из четырех человек, вооруженных шпагами, которая пыталась пробиться к повозке с криками «Да здравствует Король!». Никто не откликнулся на этот призыв. Офицеры были схвачены и затем казнены.

Плакат с изображением отрезанной головы Короля

Площадь Согласия была наполнена национальными гвардейцами и сочувствовавшей якобинцам толпой. Людовик XVI поднялся на помост, на котором была установлена гильотина. Он запретил завязывать себе руки. Подойдя к краю помоста, он громким твердым голосом обратился к толпе: «Я умираю невиновным. Молю Бога, чтобы моя кровь не пала на Францию» . Барабаны заглушили его речь. Через минуту Король Людовик XVI был обезглавлен. Представитель Конвента взял отрубленную голову Короля и трижды махнул ею в сторону толпы: «Французский народ, - прозвучал гортанный голос, - я крещу тебя во имя революции и Якова!» . Кровь Короля-Мученика пала на голову французского народа.

Зло не скрывало и не скрывает смысла убийства Короля Людовика XVI. Современные наследники якобинцев прямо пишут об этом: «Республика питает свои силы из обряда черной магии, каким являлась казнь Людовика XVI» , - считает масон Э. Зола.

А вот мнение другого видного масона-социолога Э. Морина: «Обезглавливание Людовика XVI , - пишет он, - не имело под собой ни моральных, ни юридических оснований, но оно было необходимым и, более того, неизбежным, чтобы заменить Божественные королевские права - правами человека» .

Казнь Людовика XVI проклятием легла на французский народ. Весь XIX и XX век ему пришлось переживать тяжкие страдания, терпеть над собой кровавые эксперименты, нести миллионные жертвы и постепенно утрачивать свойственные ему национальные черты, все более попадая в рабство различных узурпаторов.

16 января 1793 года Национальный Конвент начал поименное голосование по трем вопросам: "Виновен ли Людовик ХVI ?" ("да" - 683 человека, то есть подавляющее большинство), "Следует ли любое принятое решение передавать на обсуждение народа?" ("нет" - большинством голосов), "Какого наказания заслуживает Людовик XVI?" (за смертную казнь без всяких условий проголосовали 387 человек, за смертную казнь условно или тюремное заключение 334 человека). Таким образом, большинством в 53 голоса король был приговорен к смертной казни. Но прения продолжались еще несколько дней. Наконец 19 января Конвент постановил гильотинировать короля в течение 24 часов.

Узнав о решении Конвента, Людовик, находившийся в заключении в Тампле, попросил, чтобы к нему допустили аббата Эджворта де Фримонта. После прибытия священника к Людовику несколько часов они оставались наедине. По воспоминаниям Эджворта, вначале оба расплакались, но вскоре король собрался с силами.

Простите мне, месье, миг слабости, если это можно назвать слабостью,- сказал он.- Уже долгое время я живу среди врагов, и привычка как бы сроднила меня с ними, но вид верного подданного говорит моему сердцу совсем другое: это - вид, от которого отвыкли мои глаза, и он меня растрогал. Король пригласил священника последовать за ним в кабинет. Эджворта поразила бедность кабинета: он не был обит обоями и не имел никаких украшений, камином служила плохая фаянсовая печь, и вся мебель состояла из стола и трех кожаных кресел. Посадив Эджворта напротив себя, король сказал:
- Теперь мне остается одно-единственное великое дело, которое занимает меня целиком. Увы, это единственное важное дело, которое мне осталось...

Эджворт повествует, что, когда речь зашла о герцоге Орлеанском, король оказался очень хорошо информированным о его поведении . Людовик говорил об этом без горечи, скорее с сожалением, чем с гневом.
- Что я сделал моему кузену,- сказал он,- что он меня так преследует? Он больше достоин жалости, чем я. Мое положение ужасно, но если б оно было еще хуже, я и тогда не хотел бы оказаться на его месте.

На этом разговор между аббатом и смертником был прерван комиссарами, сообщившими королю, что семья его сошла из верхних камер тюрьмы вниз для свидания.

"В половине девятого отворилась дверь в переднюю,- вспоминает камердинер короля Клери,- первой показалась королева, ведя за руку сына, потом madame Royale и сестра короля Елизавета; все они бросились в объятья короля. Несколько минут царило молчание, нарушаемое только рыданиями. Королева пошевельнулась, чтобы отвести Его Величество во внутреннюю комнату, где ожидал Эджворт, о чем они не знали. "Нет,- сказал король,- пойдемте в столовую, мне можно вас видеть только там". Они вошли туда, и я притворил дверь, которая была стеклянная. Король сел; королева села по левую руку его, принцесса Елизавета - по правую, madame Royale - почти насупротив, а маленький принц стоял между коленями отца. Все они наклонялись к королю и часто обнимали его. Эта горестная сцена продолжалась час и три четверти, во время которых мы ничего не могли слышать; мы могли только видеть, что всякий раз, когда король говорил, рыдания принцесс усиливались и продолжались несколько минут; потом король опять начинал говорить".

Наконец слезы прекратились, ибо для них не осталось больше сил... Прощаясь, королева попросила:
- Обещай, что ты еще увидишься с нами завтра.
- О, да, да, еще раз; а теперь идите, милые, любимые; молите Бога за себя и за меня!
После этого король возвратился к аббату в состоянии глубокого потрясения. Эджворт оставался наедине с ним до глубокой ночи и, заметив усталость Людовика, предложил ему немного отдохнуть. По просьбе короля аббат прошел в маленькую клетушку, где обыкновенно спал слуга Клери, отделенную перегородкой от комнаты короля. Эджворт слышал, как Людовик спокойным голосом отдавал приказания к завтрашнему дню Клери, оставшемуся бодрствовать в молитвах у постели монарха.

В 5 часов утра, согласно приказу, Клери разбудил Людовика. Камердинер причесывал короля, а Людовик пытался надеть на палец свое обручальное кольцо, которое он прятал в карманных часах. Немного погодя король послал за аббатом. Они снова прошли в кабинет и проговорили около часа. Затем в соседней комнате, превратив комод в алтарь, аббат отслужил обедню. Король прослушал Эджворта, стоя коленями на голом полу, после чего принял причастие.

На время аббат покинул короля, а когда вернулся, то застал его сидящим около печки. Людовика бил озноб, он с трудом мог согреться. Утренняя заря разгоралась все сильнее. Уже во всех кварталах Парижа раздавался бой барабанов. Эти звуки были ясно различимы сквозь стены тюремной башни, а вскоре к ним добавились голоса офицеров и лошадиный топот кавалерийской части, вошедшей во двор Тампля. Король прислушался и хладнокровно проговорил: - Они приближаются. С 7 до 8 часов утра под разными предлогами тюремщики то и дело стучались в двери.

Возвращаясь в комнату после одной из таких проверок, Людовик сказал, улыбаясь:
- Эти господа видят всюду кинжалы и яд. Они боятся, как бы я не покончил с собой. Увы, они плохо меня знают. Покончить с собой было бы слабостью. Нет, если нужно, я сумею умереть!

В восемь часов к королю пожаловали члены муниципалитета. Людовик передал им свое завещание и 125 луидоров, которые просил возвратить одному из кредиторов. Были у него и другие поручения. Поначалу заартачившись, визитеры все же согласились выполнить просьбы короля. На некоторое время Людовик вновь остался наедине с Эджвортом. Наконец в двери постучали офицеры с приказом собираться.
- Обождите несколько минут,- твердо сказал король,- и я буду в вашем распоряжении.
Закрыв двери, он бросился на колени перед священником.
- Все кончено. Дайте мне ваше последнее благословение и просите Бога, чтобы он поддержал меня до конца.

Через три минуты из-за двери раздалось напоминание: пора отправляться. - Едем,- решительно ответил Людовик.
...Среди жуткой тишины карета подъехала к немощеной площади Революции (бывшей площади Людовика XV). Вокруг эшафота было отгорожено большое пространство, которое охраняли пушки, направленные дулами в толпу. Впрочем, толпа тоже была вооружена.

Когда король понял, что экипаж прибыл на место, он обернулся к священнику и прошептал:
- Если не ошибаюсь, мы приехали.
Один из палачей поспешно открыл дверцы экипажа. Жандармы, охранявшие короля, собирались выйти первыми, когда Людовик остановил их.
- Господа, я рекомендую вам этого господина,- он положил руку на колено Эджворта.- Позаботьтесь, чтобы после моей смерти его не подвергли оскорблениям. Вы обязаны позаботиться о нем.

После этих слов Людовик вышел из кареты. Ступени эшафота были очень круты, и королю пришлось опереться о плечо священника. Однако, достигнув последней ступени, король оттолкнул плечо Эджворта и твердым шагом прошел всю площадку эшафота.

Все это время раздражающе громко били барабаны. Король не выдержал и крикнул срывающимся голосом:
- Замолчите!
Барабанщики, стоявшие у подножия эшафота, опустили палочки. Палачи подступили к Людовику, чтобы сиять с него одежду, но король, презрительно оттолкнув их, сам снял коричневый камзол, оставшись в белом фланелевом жилете, серых панталонах и белых чулках. Самообладание короля привело было палачей в смущение, но скоро они опомнились и снова окружили Людовика.
- Что вы хотите? - спросил король, отдергивая руки.
- Мы должны вас связать,- сказал главный палач Сансон.
- Связать? Меня? - Людовик гневно прищурился. - Я никогда не соглашусь на это! Делайте, что вам приказано, но не пытайтесь меня связать.
Палачи настаивали на своем, повысив голоса. Казалось, вот-вот и они решатся применить силу.

Ища поддержки, Людовик обернулся к священнику. Эджворт молчал, но поскольку король продолжал вопросительно смотреть на него, аббат проговорил со слезами в голосе:
- В этом новом оскорблении я вижу только сходство вашего величества с Христом.
При этих словах Людовик на мгновение поднял глава к небу.

Делайте, что хотите,- обратился он затем к палачам.
- Я выпью чашу до дна.- И громко к народу:
- Французы, я умираю невиновным в преступлениях, в которых меня обвиняют; говорю вам этого с эшафота, готовясь предстать перед Богом. Я прощаю своих врагов и молю Бога, чтобы Франция...

Командовавший казнью генерал Сантер на белом коне выскочил вперед. Он яростно прокричал приказ, и рота ударила в барабаны. Короля не стало слышно. Палачи схватили Людовика, чтобы привязать к доске. Сопротивляясь, король выказал недюжинную силу, однако палачей было шестеро, и борьба быстро закончилась. Доска с Людовиком приняла горизонтальное положение.

Едва Эджворт, наклонившись к королю, успел прошептать: "Сын Святого Людовика, взойди на небеса", как раздался роковой удар ножа гильотины. Дикий крик толпы потряс площадь: "Да здравствует Республика!" Эджворт упал на колени. Он оставался в этом положении до тех пор, пока один из палачей, по виду почти мальчик, схватив отрезанную голову, чтобы показать ее толпе, не капнул кровью короля на шею аббата.

Филипп Орлеанскнй (Эгалите), заигрывавший с революционерами, голосовал в Конвенте за смертный приговор Людовику.
Дочь Людовика XVI и Марии Антуанетты, герцогиня Ангулемская.

Имя: Людовик XVI (Louis XVI)

Возраст: 38 лет

Деятельность: король Франции

Семейное положение: был женат

Людовик XVI: биография

Великая Французская революция началась в годы правления Людовика XVI. Это был набожный, честный человек, но, как утверждали современники, мягкий и нерешительный, что недопустимо для правителя. Он был готов отказаться от абсолютизма, но не принимал радикальных мер вершителей революции. Его казнь стала для Конвента кроваво-красной линией между королевством и новой властью.

Детство и юность

Последний монарх Старого порядка родился 23 августа 1754 года. Он был сыном дофина Франции Людовика Фердинанда и внуком – короля, за годы правления которого фаворитизм достиг небывалого размаха.

В воспитании детей принц и принцесса не следовали традициям двора. Людовик Фердинанд находился в напряженных отношениях с отцом, осуждал его распутный образ жизни. Сам же был благочестивым и набожным. Дофин нетерпеливо дожидался своего восхождения на престол. Однако не дождался. Скончался за девять лет до того, как его сын, которому суждено было стать жертвой революционного террора, взошел на престол.

Мать Людовика XVI - Мария Саксонская, вторая жена дофина Франции. Будущий король рос ребенком молчаливым, замкнутым. Родительскую любовь сконцентрировал на себе его старший брат. Однако любимец Людовика Фердинанда – красивый, но капризный и избалованный мальчик – заболел туберкулезом и умер. Средний сын дофина стал наследником престола. Навязанная вина за то, что он занял место брата, преследовала его многие годы.

Будущий Людовик XVI немало времени проводил за книгами. Любовь к уединению он сохранил и в зрелые годы. Ежедневно занимался математикой, историей, латынью. Результаты занятий два раза в неделю проверялись родителями. Кроме того, они привили Людовику набожность, справедливость, доброту. После смерти отца он стал первым человеком в Версале. Но ни тогда, ни после кончины деда не пользовался уважением у подданных.

Мировоззрение юного Людовика формировалось под влиянием произведений, проповедовавших равенство людей. Однажды он прочитал книгу «Телемах» Фенелона. История короля, обеспокоенного счастьем подданных, произвела на будущего короля Франции впечатление.

Вскоре умерла мать Людовика. Сам же он, заразившись от брата туберкулёзом, всю жизнь болел. Некоторое время придворные полагали, что он долго не проживет и освободит место престолонаследника младшему брату.

Будущий король Франции выздоровел. Тем не менее это был болезненный, слабый подросток. Историки юного Людовика XVI описывают его как неуклюжего молодого человека с робким, недоверчивым выражением лица и гнусавым высоким голосом. При Людовике XV дофин терялся, казался еще более испуганным.

На формирование характера будущего французского правителя оказало влияние окружение, книги. А еще отношения с . Дофин Франции женился на австрийской принцессе в 16 лет.

Бурбоны и Габсбурги несколько столетий боролись за господство. Наконец устали и осознали, что их безграничное честолюбие открывает дорогу новым династиям. Тогда государям-противникам пришла в голову идея воздержаться от войны и установить мир. Сделать это можно было с помощью нескольких брачных договоров.

Женитьба дофина на дочери австрийкой императрицы имела большое политическое значение. Сложно было представить более негармоничную пару. Но о предпочтениях и желаниях отпрысков королевских семейств думать было не принято. После пышной свадьбы Людовика и Марии-Антуанетты между династиями воцарился мир.

Начало правления

В апреле 1774 года король Франции внезапно почувствовал недомогание. Он направился во дворец Трианон, где врачи поставили неутешительный диагноз: оспа. Согласно традициям королевского двора, правитель ни болеть, ни умирать не имел права вне Версаля. Его перевезли в главный дворец. 10 мая 1774 года король скончался. На престол взошел Людовик XVI.

Будучи дофином Франции, Людовик много времени проводил на охоте. Однако став королем, на некоторое время отказался от любимого занятия и приступил к государственным делам, в которых мало что понимал. 20-летний король, как и его юная супруга, пользовался большой любовью французского народа.

Увидев ликующую толпу на парижских улицах после смерти деда, Людовик почувствовал огромную ответственность, которая лежит на его плечах. Он еще раз проштудировал «Телемаха», а затем обратился за помощью к бывшему секретарю - графу Морепа. Это была грубая ошибка молодого короля.

Морепа отправили в отставку 1749 году. На протяжении четверти века он пребывал в замке Поншартрен. Собирал вокруг себя просветителей, членов парламента, физиократов. Граф Морепа являл собою что-то наподобие серого кардинала. Однако он не смог помочь молодому королю решить ряд сложных задач.

Первые недели после смерти Людовика XV у скульпторов, художников, граверов и медальеров было много хлопот: предстояло изготовить портреты венценосных супругов. С изображением белокурой Марии-Антуанетты трудностей у художников не возникло. Молодая королева уже тогда являла собой законодательницу моды, считалась образцом утонченного стиля. Непросто было придать королевского величия образу Людовика XVI.

На фото, изображающих этого представителя династии Бурбонов, можно видеть величественного правителя. Но этот образ, согласно историческим источникам, приукрашен. Людовик был невысок ростом, неуклюж. С ранних лет любил плотно поесть, в результате чего имел лишний вес.

Художникам приходилось кривить душой, изображая нового монарха представительным и стройным. Он был до смешного неловок, и в его облике не было ничего королевского. В воспоминаниях представительницы двора сказано:

«Он был стеснен шпагой и никогда не знал, что с ней делать».

Нелюбовь к королевскому этикету и идеи о равноправии сформировали манеру поведения, которая не соответствовало правителю. Людовик мог появиться в театре без свиты. Разговаривал отрывисто, иногда грубовато. Но главное, предпочитал отнюдь не королевские занятия. Людовик XVI увлекался слесарным делом, часами пропадал в мастерской на чердаке.

Король запросто, без лейб-гвардии, мог выйти к народу и побеседовать с крестьянами. Это вызывало критику придворных. Причём более жесткую, чем осуждение безнравственного поведения его предшественника.

Внутренняя и внешняя политика

В народе быстро распространились слухи о честности и добрых намерениях короля. Первое, что сделал Людовик XVI, отправил в ссылку мадам Дюбарри, фаворитку своего предшественника.

Король отменил феодальную повинность, ликвидировал королевские привилегии, сократил придворные расходы. Он провел финансовую реформу, внес изменения во все отрасли народной жизни. В этом его поддерживал Мальзерб – патриот и талантливый государственный деятель.

Новые идеи не понравились ни дворянству, ни духовенству. Представители этих сословий крепко держались за свои привилегии. Людовик стремился смягчить злоупотребления, но искоренить их ему не удалось в силу своей нерешительности и мягкости. Главную роль в проведении реформ играл экономист и философ Тюрго.

Однако королю сложно было противостоять дворянству. Тюрго пришлось удалить со двора, после чего в финансовой сфере воцарилась анархия. Репутацию Людовика серьезно подорвала расточительность королевы. В делах внешней политики Людовик действовал мудрее, нежели его дед. По природе он был человеком миролюбивым, к славе завоевателя не стремился. В начале правления он сказал:

«Не желаю вмешиваться в дела других государств и рассчитываю, что и они не станут меня беспокоить».

Революция

В мае 1789 года состоялось собрание Генеральных штатов. Рассматривалась необходимость преобразования старой власти. Людовик постоянно колебался, поддерживал то интересы народа, то интересы придворных. 14 июня в столице произошло восстание. Власть перешла к Учредительному собранию, после чего монарх поселился в Париже. Роковым стало для него обращение о помощи к Австрии и Швеции.

В конце июня 1791 года король вместе с семьей осуществил неудачный побег. После возвращения в Париж ему пришлось принять новую конституцию. Очередные переговоры с иностранными державами привели к свержению монархии.

Личная жизнь

В биографии Людовика часто упоминаются проблемы интимного характера. И неслучайно. В течение первых семи лет брака король не мог исполнять супружеские обязанности. Виной всему, как утверждают исследователи, фимоз. Решить проблему удалось только после того, как король согласился на операцию.

О несостоятельности Людовика знали не только представители королевского семейства. Это обсуждалось придворными, слугами, камеристками, кавалерами, офицерами. Король становился еще более замкнутым. Ему не нравилось расточительство Марии-Антуанетты. Но еженощно он испытывал унижения, а потому днём становился беззащитным перед женщиной, запросы которой росли с каждым днём.

В 1778 году в королевской семье родилась дочь. Мария Тереза – единственная из детей Людовика, достигшая взрослого возраста. Старший сын умер в тюрьме Тампль. Судьба второго мальчика еще трагичнее. После казни Людовика якобинцы добились от десятилетнего Луи Шарля показаний против матери. Затем отдали на воспитание бездетному ремесленнику. Он умер от туберкулеза, но на его теле врачи обнаружили следы от побоев. Младшая дочь Людовика не прожила и года.

Смерть

Последние дни Людовик XVI провел в Тампле. Заключенный в тюремных апартаментах, он считался теперь королем лишь для собственной семьи. До него доносилось эхо парижских событий, но теперь он выступал в роли пассивного зрителя.

Суд начался в декабре 1792 года. Король продемонстрировал удивительную выдержку и чувство собственного достоинства. Он спокойно выслушал смертный приговор. 21 января следующего года Людовик взошел на эшафот. Его последние слова:

«Прощаю всех, кто виновен в моей смерти».

Память

• В честь Людовика XVI назван американский город Лиусвилл.
• В Нанте воздвигнут памятник королю.
• Образ казненного монарха воплощен в фильмах «Мария-Антуанетта» (1938), «Новый мир» (1982), «Французская революция» (1989), «Насмешка» (1996), «Мария Антуанетта» (2006).